8 февраля 2018 года программа фестиваля имени Виктора Розова в филармонии продолжилась спектаклем "Сон в белую ночь" петербургского театра "На Литейном". Честно говоря, зная, что главным режиссёром этого театра является Сергей Морозов, хорошо известный костромским театралам замечательными, живыми спектаклями, поставленными в нашем областном драмтеатре, я ожидала гораздо большего, чем увидела...
Пожалуй, главным разочарованием стала вторичность пьесы, стандартность ситуации, повторённой сотни раз в других постановках, и, что ещё хуже - прямые заимствования из множества советских фильмов. К сожалению, текст пьесы Алексея Яковлева мне не удалось найти, поэтому не могу сказать, являются ли эти "цитаты" режиссёрским приёмом Александра Рязанцева или заложены в пьесе, но любой зритель может их распознать: "Да ты же без нас пропадёшь!" - обращение от бывшей жены и её нового мужа - даже интонации те же, что у Саввы и Маргариты Хоботовых из "Покровских ворот", "Ты вернёшься? - Да. - Когда? - Когда-нибудь..." - прощание Моны с учителем Мирою из "Безымянной звезды", окрик по имени из открытого окна и скользящие по карнизу ноги главного персонажа из "Вам и не снилось..." (оттуда же, похоже, взяты некоторые черты поведения бабушки), пробуждение ото сна с вопросами, относящимися к привидевшемуся ("Ты живая?" - навроде "А ты не уехала с Якиным?" из "Иван Васильевич меняет профессию..."), карьеристские приёмы Володи, явственно напоминающие поведение Самохвалова из "Служебного романа" - и это только то, что запомнилось. В результате спектакль воспринимается как набор выхваченных из других фильмов и пьес фрагментов, фраз, образов, поэтому не воспринимается ни как целостный, ни как оригинальный, самостоятельный, отдельный. При этом каждая "цитата" повторяется только формой, внешним действием, но не подкреплена той эмоцией, чувством, которые есть в оригинале, поэтому любой "плюс" меняется на "минус". Не возникает ощущения "гипертекста" пьесы, где повтор или намёк на него - кодовое слово для посвящённых. Даже название спектакля (не пьесы, пьеса называется "Островитянин"), "составленное" из "Белых ночей" Достоевского и "Сна в летнюю ночь" Шекспира - не своё, не новое. При этом есть даже ощущение самооправдания автора за повторы чужого: несколько раз в тексте пьесы звучит вариация утверждения "Всё повторяется", "Всё когда-то повторится", "Нет ничего нового"...
Кстати, это один из крайне негативных трендов современной даматургии в целом - заимствование и компиляция. Трудозатраты меньше, фантазию напрягать не нужно, а народ скушает - и не такое предлагают... Но разве можно это назвать развитием?..
И даже если отбросить все ассоциации, возникающие по ходу действия, приняв их, например, за типичные приёмы и ходы, нельзя назвать этот спектакль захватывающим внимание. Попытка психологизма разбивается о наигранность персонажей - ни к одному из них не возникает хоть какой-то симпатии, более того - не возникает и доверия, и - по Станиславскому - веры. Ну, не верится, что Эдик - талантливый учёный, не приспособленный к жизни, не верится, что бывшая жена его любит, не верится, что эта залетевшая на свет белых ночей московская бабочка может хоть как-то изменить его жизнь. Нет накала эмоций, нет внутренней жизни персонажей. И даже фраза, которой, вероятно, предназначена была роль лейтмотива - "Так неужели сад завянет?" - каждый раз вызывала внутренний ответ: "Уже завял, что продолжать?"
Честно говоря, после просмотра спектакля было ощущение, что не театральную постановку одного из известнейших питерских театров посетила, а, листая телеканалы, наткнулась на непритязательную вечернюю мелодрамку для домохозяек, не претендующую на оригинальность.
Зинаида Варлыгина
