Зачастую анонсы формируют ожидания от культурного события, которое собираешься посетить. И часто эти ожидания не совпадают с реальностью. В преддверии открытия художественной выставки к 100-летию со дня рождения Алексея Козлова, уроженца костромской земли, из анонса в анонс кочевало определение «русский Ван Гог». Не знаю, использовался ли этот эпитет критиками при жизни художника, а если да, то как он к этому относился. Но лично мне подобные сравнения кажутся уместными только в случае осознанного или неосознанного копирования манеры художественного письма. И в этом случае подразумевается, что тот художник, которого сравнивают с уже известным – как бы вторичен по отношению к нему. То же самое касается, кстати, и литературы – «второй Есенин» или «вторая Цветаева» – далеко не лучший способ восхититься талантом поэта, который вам понравился.
Но я недаром в самом начале сказала о том, что формируемые анонсами ожидания часто расходятся с личными впечатлениями – так случилось и в этот раз. Представленные на выставке (которую, кстати, составляла дочь художника, искусствовед Мария Козлова) картины вовсе не ассоциировались с Ван Гогом или другими художниками. Они составляли собственное, авторское художественное пространство. И его атмосфера показалась мне древней, дохристианской, идущей из глубины веков. Есть в ней что-то былинное, истинное, первозданное – независимо от того, изображает ли художник деревню, мифических персонажей или Александра Пушкина.
На вернисаже, прошедшем накануне открытия выставки для широкой публики, вечером 10 июня 2025, много говорилось о колористическом даре Алексея Козлова – говорили и родственники художника (дочь, внучка, племянница), и те, чьи родители были с ним знакомы, в чьих семьях и сейчас хранятся его картины, и представители костромской администрации. Действительно, цвет – главный герой полотен живописца, но самое удивительное, что часто цвет переходит в свет. Удивительно – но совершенно не так, как на иконах, светятся лица на портретах. Светятся ягоды рябины и керосиновые светильники. А как светится сказочный конь с одноимённой картины! И тут былинный, мифический, архетипический мотив – ведь конь в славянских мифах часто олицетворяет солнце. Эта картина – просто гимн рассвету, такое ощущение, что от неё даже тепло идёт, а не только свечение! Аналогичное впечатление создаёт и Жар-Птица, только есть в её образе и некий намёк на опасность или риск, связанный с приближением к ней.
Деревенские мотивы на картинах Алексея Козлова – космологичны в не меньшей степени. Недаром часто домики, избы, хутора – совсем маленькие, но при этом не воспринимающиеся ничтожными – находятся под огромным, бескрайним, затягивающим внимание звёздным небом. Эти домики – как и звёзды – части одной Вселенной. Полноправные, необходимые и самоценные.
Про Пушкина хочется сказать особо – для работы над пушкинским циклом Алексея Козлова приглашал в Михайловское его легендарный воссоздатель, Семён Гейченко. На выставке «Преображая цветом мир» представлены две работы – портрет Пушкина и картина «Реквием», на которой свеча горит над посмертной маской поэта. Копия маски, подаренная художнику Гейченко, находится тут же, под витринным стеклом. А напротив «Реквиема» – «Муза», как противоположность конечной земной жизни Пушкина и бессмертности его произведений.
Соседствуют с экспрессивными, яркими, но, опять же подчеркну, не по-вангоговски (с ноткой сумасшествия), а по-козловски (с ноткой архитипичности) полотнами картины, написанные в очень нежных, воздушных, прозрачных, почти импрессионистских тонах. «Завтрак на траве» – несмотря на название, перекликающееся с Мане, тоже не хочется ассоциировать или сравнивать. Это совершенно русская картина – поле, разнотравье, крынка с молоком и пирожки. Но при этом – снова какая-то космогоническая, символистская – есть ощущение, что изображённая еда является символом не только земной, но и духовной пищи. Может, потому, что цвета разнотравья, как цвета радуги, почти складываются в белый цвет, белый свет – но замирают в полшаге до этого превращения. А рядом – «Дождь над банькой по-чёрному» – монохромное изображение, где сквозь оттенки серого отчётливо видишь всё полноцветье деревенского двора. Чудеса, да и только! И такое волшебство – почти в каждой картине, нужно только остановиться перед ней, вглядеться, позволить цветам на полотне зазвучать и отозваться в душе.
Текст: Зинаида Варлыгина.
Фото: Татьяна Варлыгина.